Духовная поэзия суфиев
На свете существует великое множество путей единения с божественной реальностью. Одни предлагают умственные упражнения, другие – ритуальные действия, третьи – телодвижения или песнопения. В основном, духовные практики разных народов схожи между собою. Но есть и очень оригинальные, аналог которых трудно встретить ещё где-то. К таким нестандартным способам мистического прозрения можно отнести суфийскую духовную поэзию как практический способ единения души и Бога.
Поэзия средневековых суфиев – настоящий феномен не только для религии, но и для литературы, поскольку является настоящим воплощением метафоричности и тайного смысла, скрытого между строк. Главная особенность такой поэзии – её тематика, которая, на наш, европейский, взгляд, безнадёжно далека от воздания хвалы божеству, ибо в большой мере посвященная земной любви к женщине, романтическим томлениям и страсти, а также описанию прелестей своей возлюбленной. Две другие излюбленные темы у суфийских поэтов – это красота окружающего мира и воспевание похвалы вину и алкогольному опьянению.
Самая интересная черта творений арабских и персидских суфийских поэтов – символизм крайней степени. Стихи суфийских мудрецов написаны, можно сказать, на особом, формировавшемся столетиями, языке аллегорий. И каждый повторяющийся от поэта к поэту образ из земного мира – зашифрованное послание к посвящённому, исполненное мистического смысла. Интересен тот факт, что, когда европейцы в конце 17 века открыли для себя суфизм и его поэзию, они были ошарашены её крайней лиричностью, а, в некоторой степени, и эротичностью. И только со временем европейские исследователи поняли, что земная любовь к женщине – аналог любви к божественной истине, а винное опьянение – символ духовного экстаза и познания сути божественного бытия.
Появившись в 12 веке, суфийская лирическая поэзия стала основным способом выражения идей исламского мистицизма. Часто в ней проскальзывают идеи пантеизма, которые, впрочем, являются чуть ли не центральными для суфийской философии. Уверенность в том, что Бог везде, порождает в суфиях бесконечную радость и желание постоянно воздавать хвалу Творцу, что и совершается с помощью поэтических метафор. Несмотря на проповедь аскетизма и желание умертвить плоть, суфии в своей поэзии часто делают основной акцент на страстях. Уподобление любви к женщине любви к своему Богу порой носит настолько «земной» оттенок, что выглядит почти дико с несуфийской точки зрения. Яркий тому пример – отрывок из стихотворения персидского поэта Айн аль-Кудат:
Той ночью мой кумир положил свою длань мне на грудь.
Крепко обхватил меня и вставил мне в ухо кольцо раба.
Я молвил: “Возлюбленный, я стенаю от твоей любви!”
Он прижал свои губы к моим и успокоил меня.
Несмотря на подобные нюансы, суфийская поэзия – литературный феномен, несущий в себе огромную духовную силу и красоту. Мастерство передачи сложных мистических образов поражает воображение, а описание душевных переживаний и чувств заставляет задуматься о сухости европейской лирической поэзии. Тонкий и, одновременно яркий, символизм, апеллирующий к духовным ценностям, заставляет почувствовать и затрепетать от прикосновения к сферам, недоступным простым смертным.
Как и каждый путь к познанию неведомого, вероучение суфизма таит в себе много трудностей и призывает к настоящей внутренней войне с самим собой. Но награда в такой войне превзойдет все ожидания ищущего и жаждущего божественной истины:
О, нелегко далось единство мне!
Душа металась и жила в огне...
Я только сын Адама, я не бог,
Но я достичь своей вершины смог
И сквозь земные вещи заглянуть
В нетленный блеск, божественную суть.
(Ибн аль-Фарид)
Ответить с цитированием
